От портретов вождей к ликам святых: супруги Марченко о храмовой росписи

Супруги Владимир и Галина Марченко более двадцати пяти лет занимаются искусством храмовой росписи. Десятки церквей и монастырей украшены их иконами, фресками, мозаикой. Художники восстанавливают святыни и сами живут в молитве.

И Галина, и Владимир  - члены Союза художников России. Они воспитывались в обычных советских семьях, и ничто не предвещало первой исповеди и причастия. Галина и Владимир познакомились в художественном училище в Чебоксарах, им тогда было всего по пятнадцать лет. Со студенческой скамьи Марченко никогда не расставались. Каждый искал свой художественный почерк: пробовали себя в графике, живописи, акварели.

Владимир признаётся, что ему нелегко давались картины – не хватало усидчивости и терпения. Что-то начинал и бросал, потом вновь возвращался к творческому замыслу и всё-таки завершал работу. А Галина всегда следовала своему вдохновению.

В восьмидесятых годах юные художники переехали в родной для Владимира город Елец. Он-то и стал для иконописцев колыбелью, где зародилась их духовная живопись и появились на свет дочь и сын, которые сейчас тоже вносят свою лепту в возрождение святынь. В советское время супруги Марченко работали в производственном художественном фонде – рисовали интерьеры, портреты вождей, расписывали объекты соцкультбыта и много выставлялись как самобытные живописцы. В девяностые годы эти мастерские рухнули и погибли под обломками развалившейся страны. В это туманное время зажёгся фонарь на длинной дороге к храму.

– Моя сестра Светлана - кружевница. Она захотела писать иконы и пришла ко мне с просьбой научить её некоторым законам живописи. Мы взяли благословение у елецкого благочинного – отца Василия Романова и начали трудиться над образом. Батюшка попросил меня показать, как я могу рисовать иконы. Тогда мне пришлась по душе святыня Христово Воскресение византийского образца. Выписал фигуру Спасителя, а дальше дело не пошло, духу не хватило. Тогда Светлана взяла в руки кисть и довершила образ. Мы показали отцу Василию, и он благословил сестру поступать в иконописную школу в Воронеже, а мне говорит: «Ты и так всё умеешь, распишите с Галиной Введенскую церковь», – рассказывает Владимир Марченко.

Светлана Марченко выучилась на иконописца и стала монахиней. Живёт матушка в Краснодарском крае и продолжает рисовать святые лики. Владимир и Галина расписали тогда купол старинной Введенской церкви и иконостас. Художники говорят, далось это богоугодное дело непросто. Они подняли всю историю белокаменного храма с золотым шпилем, что в нескольких шагах от Вознесенского собора, вниз по пригорку. Волновало супругов, что они на тот момент были людьми невоцерковленными, к богослужению неприученными. Но Господь ведёт каждого из нас.

В Введенской церкви Владимир и Галина впервые причастились, стали изучать Евангелие, молитвы, песнопения. А вскоре обвенчались, а рядом с ними перед алтарём стояли их маленькие дети. И тогда «введенские» лики иконописцев как будто ожили, столько в них читалось света и правды небесной.

Возрождение веры

После того как в церкви Введения Пресвятой Богородицы под куполом появился лик Христа, у иконописцев прибавилось работы. На очереди оказалась знаменитая церковь Елецкой иконы Божией Матери, которую называют ещё «Красной». Марченко расписали в этом поистине уникальном храме иконостас, центральную часть и стены святыни в алтаре.

– Прежде чем приступить к работе, я делаю полномасштабные эскизы. На картоне рисую фигуры и лики святых. Потом обязательно согласовываю работу со священниками или игуменьями и даже Владыкой. Только потом с их благословения наносим с Галей рисунок на стены и начинаем работать с красками. Мы можем воссоздать настенную живопись, но в основном пишем «новоделы», воплощаем свои иконописные образы. Соблюдаем древнерусские традиции и все каноны иконописи. Чтобы создать образ Божией Матери «Елецкая», нам пришлось посмотреть много икон, и только тогда в сердце пришёл образ Матушки Небесной, – улыбается Владимир Марченко.

Иконописцы говорят, что никогда не искали работу по росписи святынь. Всё как-то само собой складывалось, им делали предложения из храма в храм. Иной раз художникам приходилось работать параллельно. Где-то иконы писать, а в соседней обители – фрески. И не было ещё такого случая, чтобы иконописцы с чем-то не справились. Если в каком-то вопросе были не уверены, ездили учиться у больших мастеров. А промысел Божий их сам находил. Когда Марченко сдавали работу в «Красной» церкви, в гости заглянул владыка Мефодий из Воронежа. Ему так понравились иконы мастеров, что он тут же пригласил их расписать Алексиево-Акатов женский монастырь. За реставраторами приезжала сама игуменья обители.

– Этот монастырь был разрушен, восстановлен один храм на территории святого места. Работа сложилась масштабная и кропотливая. Сначала показал владыке разработанные эскизы Спасителя и Пресвятой Богородицы – ему понравилось, и с его благословения мы начали трудиться. Это были девяностые годы, когда рушилась страна, но при этом удивительным образом возрождалась вера, а вслед за ней и храмы. Азы храмового искусства мы постигали шаг за шагом. Мне один священник подарил брошюрку, написанную монахиней Иулианией Соколовой. Она в Троице-Сергиевой лавре открыла иконописную школу для священников. Сейчас это очень сильное учебное заведение, ученики которого работают с иконами из Третьяковской галереи. Делают списки с подлинников. Тогда в этой небольшой книжке мы нашли старинную технологию написания икон. И стали писать на яйце с настоящими минералами, – рассказывает Владимир Марченко.

Чудо рождения фрески

В Алексиево-Акатовом монастыре художники впервые расписали храм фресками. Сейчас это редкая работа, требующая душевных сил и большого мастерства. К тому моменту главный храм обители уже был готов к письму – отштукатурены стены. Чтобы создать фреску, нужно сбить прежнюю штукатурку до кирпичей и только потом нанести особую смесь – известь с песком, на которых и будут рождаться святые образы. На тот момент секрет написания фресок знали в Оптиной пустыни. Туда-то и отправились супруги Марченко.

– Мы приехали к знакомому иеромонаху отцу Филиппу. Он нас с радостью принял и показал изумительные фрески на куполе храма, которые писал преподаватель Суриковского училища. Он и поведал монахам секреты создания фрески. Мы пожили в святом месте и обратились за помощью к отцу Иллариону, который владел этим искусством. А он нам и говорит: «Представляете, я недавно встречался с патриархом Алексием, и он благословил меня учить писать фрески. И вы первые мои ученики». Мы освоили технологию и вдохновенные вернулись в Воронеж, – рассказывает Владимир Марченко.

Работа предстояла большая, вначале нужно было отбить штукатурку до кирпича во всём храме. В Оптиной пустыни художники научились правильно готовить известь. Для основной штукатурки под фрески абы какой песок не пойдёт – только крупный кварцевый. Потом делается несколько смесей из тонкого песка, который наносят на стены и выглаживают, выравнивают. После этого всего за девять часов нужно успеть написать образ, который благодаря сочетанию воды и краски словно начинает «дышать». Лики рождаются светлые, нежные, небесные.

– Это очень непросто расписывать святыни. Мы порой страдали от перенапряжения физического и духовного. Пишем, к примеру, свои живописные работы на лесах, а под нами рабочие распиливают дуб. Он буквально «визжит», кругом пыль, шум, и звуки улетают под купол церкви, а нам надо быть сосредоточенными на своей работе. Она требует уединения, спокойствия и определённого душевного настроя. Но мы справились, – рассказывает Галина Марченко.

Когда работа подходит к концу и заказчик оценивает её, художники очень волнуются. Они понимают: их образы – это часть великого таинства храма. Художники ответственны перед прихожанами, священниками и Богом. Поэтому так бывает, что иконописцев легко ранит любое слово.

– Мы стараемся не поддаваться искушению. Знаем, что наша работа делается по благословению и не отходит от канонов, мы строго следуем им и потому уверены в своём деле. К тому же всегда есть люди, кому искренне нравится наше творчество, и они с радостью молятся этим образам, – говорит Владимир Марченко.

Пример смирения

Художники признаются, что на их пути встречается немало искушений, которые они преодолевают постом и молитвой. Бывает, посмотришь на свою работу, и кажется, всё в ней не так – и фигура не та, и лицо, и глаза. Так было у Владимира с образом Спасителя. В какой-то момент ему пришлось спуститься с лесов, в руках дрожь, на лице – пот. Он поговорил с матушками, и ему стало легче.

– Когда я снизу взглянул на фигуру Спасителя, то всё вернулось на круги своя. Убедился, в этом образе всё написано согласно эскизу. Я тогда так и не понял, что со мной случилось. Почему мне пришлось пережить такое отвращение к своей живописной работе. Потом довольно быстро и вдохновенно закончил задуманный образ, – рассказывает Владимир Марченко.

У Галины Марченко тоже случаются моменты, когда она должна смиренно преодолевать духовные испытания. Бывает так, что не заладилась работа, не идёт из-под кисти задуманное. Галина Михайловна никогда не откладывает в сторону краски, не переключается, а начинает молиться, а порой будто разговаривает со святыми. И тогда все томления уходят и потихоньку начинает всё получаться.

– Я недавно писала икону святого Тихона Задонского. Никогда раньше мне не доводилось работать над его образом. Удивительно спокойно и ладно у меня получился. Сначала на иконе я рисую фигуру и одежды, а потом приступаю к самой сложной и интересной работе – созданию лика. Когда я рисовала Тихона Задонского, столько тепла и любви почувствовала в сердце, что глаза его получились глубокими и светлыми, всё понимающими и всё прощающими. А вот недавняя моя икона Божией Матери «Афонская» далась не сразу, приходилось к ней возвращаться и переписывать, но образ получился с Божьей помощью, – рассказывает Галина Марченко.

Знаменский монастырь

Сейчас художники расписывают главный храм иконы Божией Матери «Знамение» в Елецком Знаменском женском монастыре. История монастыря начинается в 1628-1629 годах, когда на этом месте был образован уединённый скит. А в 1683 году скит преобразовали в женский монастырь. Святыня пережила много бед — и пожар, и закрытие, и разграбление. В начале XX века на территории обители насчитывалось около 150 построек. А насельницы славились своим рукоделием — плетением кружева, вышиванием золотом и серебром, низанием жемчугов. Монастырь пользовался особым расположением святителя Тихона Задонского. Он говорил, что Знаменский монастырь – это местный Афон. Бывал здесь и Лев Толстой.  Любил тишину монастырских сводов и Иван Бунин. Главная церковь Знамения Божией Матери до революции славилась своей красотой. Богатые росписи на стенах, и даже зелёный мрамор под ногами. Сегодня церковь подняли благодетели из руин. Богослужения идут пока в зимнем храме, а верхний – затаился, словно рождественская ёлка ждёт своего праздничного убранства. Основная часть уже расписана московскими художниками, сияет сусальным золотом и иконостас. А центральная часть святыни и купол весь в лесах, на них сейчас и работают художники Марченко.

– На роспись храма понадобится не меньше двух лет. Все эскизы и макеты уже сделаны. Под куполом готов Христос с несением креста и престольная роспись «Знамение Божьей Матери». В нашем художественном союзе роли распределены. Галина пишет образы Богородицы, Христа, святых, пророков. Очень важно, чтобы храмовые росписи были выдержаны в одном стиле. Если я ей буду помогать и выписывать фигуры, это уже будет моё видение и прочтение образов, и так мы не достигнем гармонии. А моя задача – сделать качественный декор к настенной живописи. Нарисовать фон, одежды, орнаменты, выписать золотом буквы. Этот храм просит женского взгляда и рук, – рассказывает Владимир Марченко.

Владимир и его Галина

Храмовые художники на живописи не остановились – научились делать мозаичные произведения искусства. От замысла до воплощения за них отвечает Владимир Александрович. Чтобы обучиться древнему мастерству, художник ездил к мозаичникам в Питер. Теперь его произведения на библейскую тему сияют в елецких храмах, Троекуровском монастыре, в часовнях и церквях Воронежа, а на очереди стоят ещё несколько приходов. Ждут мастера и его Галину.

– Чтобы, к примеру, создать мозаичный образ Пресвятой Богородицы, я делаю эскиз фигуры во весь рост. Прописываю каждый камешек – размер и цвет. Потом вручную вырубаю из смальты нужный мне фрагмент. Это трудная работа, поначалу все руки стирал. А потом привык, и сейчас камушки отскакивают нужной формы, будто сами собой. Когда в храме потрескивают свечи, весь образ прямо горит огонёчками, а от солнечного света и вовсе мозаика переливается, – рассказывает Владимир Марченко.

Заниматься искусством храмовой росписи для Марченко стало делом семейным. Их дочь Мария и сын Сергей буквально выросли на лесах. Маленькая Маша не раз помогала папе раскрашивать в церкви орнаменты и узоры. Потом она закончила Воронежский государственный университет, факультет «Реставрация и реконструкция архитектурного наследия». На сегодня все замеры, макеты и эскизы к росписям делает совместно с родителями. Сергей освоил мозаичное искусство и тоже трудится при храмах.

– Работать художником для меня очень ответственное дело. Это не обычные болты крутить на заводе. От того, как тебе удастся передать божественные образы, зависит жизнь храма. Я всё время об этом помню. А дома я могу бетон месить, машину ремонтировать, огород сажать, дом строить – так я эмоционально переключаюсь и отдыхаю, – рассказывает Сергей Марченко.

Художественный союз Марченко выставляет свои произведения искусства: живопись, графику, акварель, иконы, фрески. Они состоят в творческом объединении «Изограф», которое готовит православные выставки по всей России: вышивка, иконы, живопись. Для Владимира и Галины Марченко это важно – поддерживать родные духовные ценности.

– Нам приятно, что мы можем внести свою скромную лепту в возрождение нашей православной культуры. Хотелось, чтобы храмы не пустовали, а люди не забывали своих корней, знали и гордились историей государства. Глядя на святыни, поднятые из руин, хочется верить, что дух русского народа крепнет, а любовь к родине всегда будет поддерживать огонь в наших сердцах, – делится своими надеждами Галина Марченко.

Художники Галина и Владимир Марченко к своему храмовому творчеству относятся со смирением. Работу делают шаг за шагом, как по ступенькам лесов поднимаются. Говорят, к каждой иконе относятся с трепетом и ни один их образ не похож на другой. Зато прихожане замечают, что объединяет святыни, написанные четой Марченко, – ласковый свет, вера, надежда, любовь. И замирая на лесах под куполом церкви над очередным ликом, художники не думают о том, что в веках их прославляет молитва за благоустроителей.

Дарья ШПАКОВА, "Итоги недели"

фото Ольги БЕЛЯКОВОЙ   и из семейного архива супругов Марченко